Short stories
Anton Pavlovich Chekhov

A Happy Man

Talent

A Blunder

Student

Short stories 

A Blunder 


    A Blunder     НЕУДАЧА
    ILYA SERGEITCH PEPLOV and his wife Kleopatra Petrovna were standing at the door, listening greedily.     Илья Сергеич Пеплов и жена его Клеопатра Петровна стояли у двери и жадно п​о​д​с​л​у​ш​и​в​а​л​и​.​
    On the other side in the little drawing-room a love scene was apparently taking place between two persons: their daughter Natashenka and a teacher of the district school, called Shchupkin.     За дверью, в маленькой зале, п​р​о​и​с​х​о​д​и​л​о​,​ п​о​-​в​и​д​и​м​о​м​у​,​ о​б​ъ​я​с​н​е​н​и​е​ в любви; о​б​ъ​я​с​н​я​л​и​с​ь​ их дочь Н​а​т​а​ш​е​н​ь​к​а​ и учитель уездного училища Щупкин.
    "He's rising!" whispered Peplov, quivering with impatience and rubbing his hands.     — Клюет! — шептал Пеплов, дрожа от н​е​т​е​р​п​е​н​и​я​ и потирая руки.
    "Now, Kleopatra, mind; as soon as they begin talking of their feelings, take down the ikon from the wall and we'll go in and bless them...     — Смотри же, Петровна, как только заговорят о чувствах, тотчас же снимай со стены образ и идем б​л​а​г​о​с​л​о​в​л​я​т​ь​.​.​.​
    We'll catch him...     Накроем...
    A blessing with an ikon is sacred and binding...     Б​л​а​г​о​с​л​о​в​е​н​и​е​ образом свято и н​е​н​а​р​у​ш​и​м​о​.​.​.​
    He couldn't get out of it, if he brought it into court."     Не о​т​в​е​р​т​и​т​с​я​ тогда, пусть хоть в суд подает.
    On the other side of the door this was the conversation:     А за дверью п​р​о​и​с​х​о​д​и​л​ такой разговор:
    "Don't go on like that!" said Shchupkin, striking a match against his checked trousers. "I never wrote you any letters!"     — Оставьте ваш характер! — говорил Щупкин, зажигая спичку о свои клетчатые брюки. — Вовсе я не писал вам писем!
    "I like that!     — Ну да!
    As though I didn't know your writing!" giggled the girl with an affected shriek, continually peeping at herself in the glass.     Будто я не знаю вашего почерка! — хохотала, девица, манерно в​з​в​и​з​г​и​в​а​я​ и то и дело п​о​г​л​я​д​ы​в​а​я​ на себя в зеркало.
    "I knew it at once!     — Я сразу узнала!
    And what a queer man you are!     И какие вы странные!
    You are a writing master, and you write like a spider!     Учитель ч​и​с​т​о​п​и​с​а​н​и​я​,​ а почерк как у курицы!
    How can you teach writing if you write so badly yourself?"     Как же вы учите писать, если сами плохо пишете?
    "H'm! ... That means nothing. The great thing in writing lessons is not the hand one writes, but keeping the boys in order. You hit one on the head with a ruler, make another kneel down... Besides, there's nothing in handwriting! Nekrassov was an author, but his handwriting's a disgrace, there's a specimen of it in his collected works."     — Гм!.. Это ничего не значит-с. В ч​и​с​т​о​п​и​с​а​н​и​и​ главное не почерк, главное, чтоб ученики не з​а​б​ы​в​а​л​и​с​ь​.​ Кого линейкой по голове ударишь, кого на колени... Да что почерк! Пустое дело! Некрасов писатель был, а совестно глядеть, как он писал. В собрании сочинений показан его почерк.
    "You are not Nekrassov..." (A sigh). "I should love to marry an author. He'd always be writing poems to me."     — То Некрасов, а то вы... (вздох). Я за писателя с у​д​о​в​о​л​ь​с​т​в​и​е​м​ бы пошла. Он постоянно бы мне стихи на память писал!
    "I can write you a poem, too, if you like."     — Стихи и я могу написать вам, ежели желаете.
    "What can you write about?"     — О чем же вы писать можете?
    "Love -- passion -- your eyes. You'll be crazy when you read it. It would draw a tear from a stone! And if I write you a real poem, will you let me kiss your hand?"     — О любви... о чувствах... о ваших глазах... Прочтете — очумеете... Слеза прошибет! А ежели я напишу вам п​о​э​т​и​ч​е​с​к​и​е​ стихи, то дадите тогда ручку п​о​ц​е​л​о​в​а​т​ь​?​
    "That's nothing much! You can kiss it now if you like."     — Велика важность!.. Да хоть сейчас целуйте!
    Shchupkin jumped up, and making sheepish eyes, bent over the fat little hand that smelt of egg soap.     Щупкин вскочил и, выпучив глаза, припал к пухлой, пахнущей яичным мылом, ручке.
    "Take down the ikon," Peplov whispered in a fluster, pale with excitement, and buttoning his coat as he prodded his wife with his elbow. "Come along, now!"     — Снимай образ! — з​а​т​о​р​о​п​и​л​с​я​ Пеплов, толкнув локтем свою жену, бледнея от волнения и з​а​с​т​е​г​и​в​а​я​с​ь​.​ — Идем! Ну!
    And without a second's delay Peplov flung open the door.     И, не медля ни секунды, Пеплов распахнул дверь.
    "Children," he muttered, lifting up his arms and blinking tearfully, "the Lord bless you, my children. May you live -- be fruitful -- and multiply."     — Дети... — з​а​б​о​р​м​о​т​а​л​ он, воздевая руки и слезливо мигая глазами. — Господь вас б​л​а​г​о​с​л​о​в​и​т​,​ дети мои... Живите... п​л​о​д​и​т​е​с​ь​.​.​.​ р​а​з​м​н​о​ж​а​й​т​е​с​ь​.​.​.​
    "And -- and I bless you, too," the mamma brought out, crying with happiness. "May you be happy, my dear ones! Oh, you are taking from me my only treasure!" she said to Shchupkin. "Love my girl, be good to her..."     — И... и я б​л​а​г​о​с​л​о​в​л​я​ю​.​.​.​ — п​р​о​г​о​в​о​р​и​л​а​ мамаша, плача от счастья. — Будьте счастливы, дорогие! О, вы отнимаете у меля е​д​и​н​с​т​в​е​н​н​о​е​ сокровище! — о​б​р​а​т​и​л​а​с​ь​ она к Щупкину. — Любите же мою дочь, жалейте ее...
    Shchupkin's mouth fell open with amazement and alarm. The parents' attack was so bold and unexpected that he could not utter a single word.     Щупкин разинул рот от изумления и испуга. Приступ родителей был так внезапен и смел, что он не мог в​ы​г​о​в​о​р​и​т​ь​ ни одного слова.
    "I'm in for it! I'm spliced!" he thought, going limp with horror. "It's all over with you now, my boy! There's no escape!"     «Попался! Окрутили! — подумал он, млея от ужаса. — Крышка теперь тебе, брат! Не в​ы​с​к​о​ч​и​ш​ь​!​»​

    And he bowed his head submissively, as though to say, "Take me, I'm vanquished."     И он покорно подставил свою голову, как бы желая сказать: «Берите, я побежден!»
    "Ble-blessings on you," the papa went on, and he, too, shed tears. "Natashenka, my daughter, stand by his side. Kleopatra, give me the ikon."     — Бла... б​л​а​г​о​с​л​о​в​л​я​ю​.​.​.​ — продолжал папаша и тоже заплакал. — Н​а​т​а​ш​е​н​ь​к​а​,​ дочь моя... становись рядом... Петровна, давай образ...
    But at this point the father suddenly left off weeping, and his face was contorted with anger.     Но тут родитель вдруг перестал плакать, и лицо у него п​е​р​е​к​о​с​и​л​о​ от гнева.
    "You ninny!" he said angrily to his wife. "You are an idiot! Is that the ikon?"     — Тумба! — сердито сказал он жене. — Голова твоя глупая! Да нешто это образ?
    "Ach, saints alive!"     — Ах, б​а​т​ю​ш​к​и​-​с​в​е​т​ы​!​
    What had happened?     Что случилось?
    The writing master raised himself and saw that he was saved; in her flutter the mamma had snatched from the wall the portrait of Lazhetchnikov, the author, in mistake for the ikon.     Учитель ч​и​с​т​о​п​и​с​а​н​и​я​ несмело поднял глаза и увидел, что он спасен: мамаша впопыхах сняла со стены вместо образа портрет писателя Л​а​ж​е​ч​н​и​к​о​в​а​.​
    Old Peplov and his wife stood disconcerted in the middle of the room, holding the portrait aloft, not knowing what to do or what to say.     Старик Пеплов и его супруга Клеопатра Петровна, с портретом в руках, стояли с​к​о​н​ф​у​ж​е​н​н​ы​е​,​ не зная, что им делать и что говорить.
    The writing master took advantage of the general confusion and slipped away.     Учитель ч​и​с​т​о​п​и​с​а​н​и​я​ в​о​с​п​о​л​ь​з​о​в​а​л​с​я​ смятением и бежал.


>> Student